- Сережа, расскажи о папе, - я включаю диктофон.

 

 

- Ну, красиво я не умею…

 

 

- А ты чувствуешь, что надо красиво, правда? Вот ты тоже папа. Трудно быть отцом?

 

 

- Моим, наверное, да.

 

 

- А тебе, как быть отцом?

 

 

- Ну, про меня как отца мы говорить не договаривались

 

 

- А знаешь, твоя дочь Анфиса спросила меня, как зовут моего бой-френда. Я ответила – Сережа. Она так удивилась: «Папа?!». Я говорю ей: «Да разве ж один в мире Сережа?». Анфиса ответила: «Да». Для нее Сережа в мире один. И это ты. Понятно?

 

 

- Я оценил.

 

 

- Что ты помнишь из раннего детства?

 

 

- Ну…, например, как на каком-то банкете, сидя у отца на руках, я выпил по ошибке стопку водки. Все ахнули, а я быстро выдохнул – ух! Пришел в себя. И ничего. Вот с таких ошеломляющих впечатлений началась моя сознательная жизнь. И феерично проходила.

 

 

- Тебе нравился папин голос и успех?

 

 

- Конечно. Но больше мне нравился сам папа. И, казалось, что он будет рядом вечно. Без сомнений. Вот человек должен вырастить за жизнь сына – он вырастил. Должен построить дом. В доме, где мы находимся, каждый гвоздь вбит его руками. Должен посадить дерево. Здесь весь сад высажен им. Он воплотил мамину и свою мечту. Не каждому это дано.

 

- Да, как и то, что он единственный из артистов хора стал солистом Большого театра.

 

 

- Вот именно. Папин бас считали уникальным. Его первой ролью стала партия Боцмана в опере «Оптимистическая трагедия». Папа создал первый в СССР контрактный музыкальный театр, преподавал вокал в ГИТИСе.

 

 

- Ты ходил на его спектакли?

 

 

- Я вырос на них. Я очень от всего этого устал. Я давно в театре сплю.

 

 

- Родители обучали тебя музыке?

 

 

- Да. Но классическая музыка не прижилась. Я хороший барабанщик.

 

 

- Какую профессию тебе посоветовал выбрать отец?

 

 

- Он искал для меня профессию, которой можно себя обеспечивать. А юноше это необходимо. Мы вместе выбрали профессию юриста. Она меня кормит.

 

 

- Давал ли тебе отец советы в выборе девушек?

 

 

- Нет. Хотя…вспомнил! Было! В детском саду!

 

 

- Я слышала эту историю. Рассказывали, что ты пришел в первый день посещения садика домой и с восхищением рассказывал, что девочки там такие пупсики!

 

 

- Я к одной прыгнул в кроватку – она меня вытолкнула. К другой. Произошло то же самое. Услышав мои жалобы, отец задумался и вдруг произнес: «Сынок! Если уж ты прыгнул к девочке в кроватку – ни при каких обстоятельствах нельзя допустить, чтобы она тебя вытолкнула!». Этот серьезный тезис я запомнил на всю жизнь.

 

 

 

- У вас были разногласия?

 

 

- Нет. Широта его души была такова, что их не могло быть. Он мне все разрешал. Однажды был случай. В первом классе. Я открыл дверь вернувшейся с работы маме и с восторгом сказал: «Наш папа самый добрый!». Мама ответила: «Конечно. Я знаю. Но почему ты именно сейчас мне это сообщаешь?». И тогда я рассказал, что за ужином папа положил мне огромную порцию приготовленного им блюда. И когда я не смог его съесть и с настороженностью спросил: «Можно я не все съем?» отец не возмутился, а обрадовал меня ответом: «Да не ешь!» (в отличие от бабушки).

 

 

- Я видела в интернете, что сокурсники по институту тебя называли мальчиком-мажором. Так и было?

 

 

- Тогда этого слова не было. Но так было. Эту мажорность моей жизни создавали родители. И, конечно, папа.

 

 

- Это выражалось в стильной одежде?

 

 

- Да во всем.

 

 

- Другие завидовали?

 

 

- Папа воспитал меня так, что я сосредотачивался на своем и, что видели другие, не видел.

 

 

 

- Папа мог бы тобой гордиться?

 

 

- Он меня просто любил. А был ли доволен? Он надеялся на меня. Воспитал свободного и неглупого человека и считал, что остальное – приложится.

 

 

 

Д.Кашина